Дочь Путина могла бы потерять память, после того, как посидела бы в подвале во время бомбежек, месяца три. Как теряют память женщины из Мариуполя, не помня, где их дети и мужья.

Сын Медведева мог бы лично на тележке несколько километров везти останки своей матери. Как это делают жители разрушенных украинских городов.

Лиза Пескова могла бы похоронить всю свою семью, и быть изнасилованной компанией "освободителей", как это происходит с украинками в благополучной до прихода россиян Украине.

Маня из Саратова могла бы лишиться всего имущества, вместо того, чтобы призывать своего мужа брать из украинского дома еще. Пусть бы забрали у нее и кольца, и белье, и стиралку.

Ваня из Владивостока, Тимур из Москвы, Оля из Воронежа могли бы хоронить своих близких в собственном палисаднике, у подъезда, как это вынуждены делать украинцы.

Я сейчас встречаю в сети видео про их работу, машины, поездки, покупки, фильмы, концерты - и искренне желаю, чтобы у них все это ЗАКОНЧИЛОСЬ.

Чтобы остался поиск сахара и прокладок, поиск денег и возможностей обойти санкции - и чтобы деньги не находились, санкции не обходились, а прокладки вечно выпускал уральский завод "Локомотив".

Чтобы сквозь дыры в пробитой снарядом крыше лил нескончаемый дождь, и гнили фотографии когда-то счастливой семьи, и детские игрушки пропитывались влагой.

Чтобы ужас не покидал сознание.

Чтобы могилы предков на кладбище проваливались вглубь от того, что земля под бомбежками содрогается.

Чтобы пили из лужи.

Чтобы лучшим из того, что осталось, был кусок черствого хлеба с ложкой старого варенья.

Чтобы распылялся азот, не было лекарств и машины простреливались насквозь. Машины, на стеклах которых большими буквами написано ДЕТИ.

И это будет самое малое, что мы, украинцы, им желаем.