Мне в юности нравились пацифисты. Я выросла в таком месте, что они были редкостью, а подростки это любят – выбиваться из строя. Патлатые мальчики, декларирующие не войну, а любовь. Ну как не влюбиться?

Но оказалось, что они хороши ровно до тех пор, пока тебя, конкретно тебя, не загонят в угол незамысловатые пацыки с набитыми кулаками. Пока твою жизнь разъебут в труху вооруженные оккупанты.

Когда-то мне нравились ребята из РФ. Весёлые, душевные, такие похожие на нас. Но оказалось, что они тебе друзья ровно до тех пор, пока ты согласен их принимать, кормить и не обращать внимания на старше-братские подъёбки.

Не замечали?

Ну так, по мелочи:

- Ой, а как по вашему «корова» будет?

- Так и будет

- А «ворона»?

- Тоже ворона.

- А крыса?

- Щур, або пацюк.

- И ради одного слова целую мову придумали?!

Тут надо обязательно улыбнуться. Смешно же. Братишка пошутить изволил.

Или «Ну ничего, газа не будет – можно салом печки топить». Здесь уже улыбки мало. Потому что шутка тонка и многослойна.

Во-первых, мы у них КРАДЕМ газ, но только пока нам это позволяют. А как перестанут позволять, всё капец. И сало ещё, куда ж без него в хорошей шутке про Украину.

Недавно пересматривала Властелина колец в Гоблиновском переводе и прозрела. Сколько там откровенного имперского стёба, начиная с «незалежной рохляндии» и заканчивая мерзкой, предательской ипостасью Горлума, которая говорит на ломаном украинском.

Я реально раньше не обращала на это внимания никакого вообще.

Мне никогда не была врагом РФ, и даже рассказы о замученной НКВДшниками родне воспринимались как-то…никак. Жалко, да. Несправедливо. Но не так, как должно. Не до крови в глазах, когда вдумываешься, что нас истребляли целенаправленно, методично и деловито. Сколько там на сегодня куркулей-хохлов замочить? Сто? Тысячу? Десять тысяч? Пять миллионов? Не вопрос, считай.

Но оказалось, что когда конкретно ты попал под каток имперских амбиций лаптеногих и когда тебя готовы уничтожить не дрогнув ни одной мышцей лица, Россия – это уже не просто география. Это триггер.

Слышишь это слово, их акцент, шутку в нашу сторону и сразу хочется въебать лопатой или сделать маленькое аккуратное пулевое отверстие в башке.

Вот стоит тётка на кассе и говорит что-то с этим своим мерзким тянучим, вязким и дзыкающим говорком, а у тебя шерсть на загривке дыбом. Сразу. И ты смотришь на неё взглядом, который мог бы арматуру согнуть. Ждёшь малейший повод.

И казалось бы, цивилизованному человеку должно быть стыдно за такие мысли и реакции. За то, что ты стал такой. За то, что перестал делить людей оттуда на хороших и плохих. За то, что на шутку среагируешь не улыбкой, а подачей в челюсть.

А должно ли быть?

Ведь всё началось не с градов и не с вооруженных упырей.

Всё началось с толерантности. С ошибочного суждения про то, что шутки безобидны. Что развесёленькие анекдоты про евреев, украинцев, прибалтов, чукчей, армян – это народное творчество, братские безобидные подъебки. А вовсе не спланированная политика, когда быть евреем, украинцем, прибалтом, чукчей немножечко стыдно. Некомфортно.

И только русские витязи – заебца. Могут выпить ведро водки, победить всех врагов одной левой, талантливы как черти и бабы все красавицы.

Очень херово не иметь корней. Совок отлично справился с задачей блендера. Перемешать всех и каждого в гомогенное имперское месиво, увезти украинцев за Урал, а Донбасс заселить сибиряками. И по сей день люди смотрят любимое кинцо в переводе весёлого умнички Гоблина.

Но потихоньку это ломается. Туго, со скрипом и скандалами, но это лучше, чем тотальная толерантность прежних лет.

Теперь главное – не позволить всё отыграть назад.

Не складывать лапки.

Даже 73%-ый Вова – он не навсегда. А навсегда ли здесь Украина – зависит только от нас.