Не хочу воспоминаний за 24е февраля. Эта дата для меня прошла обыденно: я знала, что так будет, просто не знала когда именно.

Я уже слышала прилёты, я видела сожженные и разрушенные девятиэтажки в Ясиноватой, я почти 9 лет уже как поняла, кто такие русские и как они себя ведут с "освобождаемыми".

Меня только одно удивляло: почему же для подавляющего большинства украинцев это всё стало таким сюрпризом?

Почему мировое сообщество только сейчас врубилось, что эта недоимперия поглотит ровно столько, сколько сможет?

Сюрреализм...

Просто 8 лет нам говорили, что на Востоке украинцев убивает Порошенко.

Просто в ноябре 20го Служба Безопасности Украины вполне допускала совместную деятельность с ОРДЛО и помощь в криминальных проважденнях. «Это неудачная формулировка!» - отмазывали тогда из каждого утюга этих вот неудачно формулирующих.

Просто надо убрать КПП и Украина снова станет единой, говорил немножко обоссанный реинтегролог Сивохо.

Просто не надо волновать скотину перед убоем, потом мясо невкусное.

И никто ж не волновался кроме тех, кто 8 лет провел в окопе, на волонтёрском складе или подыскивая жильё переселенцам.

На самом деле нам очень повезло 24го февраля, как мне кажется.

Повезло в том, что Путин поспешил и немножко не доварил лягушку.

Еще годик "реинтеграций" и поиска мира в глазах надо было дать.

Еще годик диванного труда для сильно уставших от войны.

Еще годик работы консерв и коллаборантов в высших эшелонах власти и все было бы немножко иначе.

А еще нам повезло в том, что мы воююем с дегенератами.

С моральными отморозками, с НЕ человеками.

С теми, кто не умеет аккуратно, не умеет без изнасилованных детей и выстрелов связанным в затылок.

С теми, кто не может не водрузить спижженую стиралку на БРДМ и не сфоткаться с детскими трофейными ботиночками.

С теми, кто освобождает авиабомбами по род.домам.

Нам ОЧЕНЬ повезло, что война эта идет в прямом эфире буквально, моментально распространяясь по миру, попадая в нежные души европейцев глазами кошки из Бучи, дневником мальчика из Мариуполя, прямыми эфирами, рассказами живых людей, фотографиями общих могил, мертвой рукой з синьо-жовтим браслетиком.

Так что не хочу я сейчас воспоминаний о том, что мне опять стало страшно.

Не хочу вспоминать, как муж опять ушел с рюкзаком на войну.

Не хочу сейчас писать рассказы родителей о Мариуполе и эвакуации сквозь стволы оккупантов, еще ничего не кончилось.

И не кипешуйте уже за то, что потратились на пауэрбанки: кто вам сказал, что они уже не пригодятся?

Мы еще не победили.

Нам еще предстоит много раз упасть без сил, много крови вылить на землю, много раз устать, разочароваться, потом снова встать и попиздовать дальше, потому что гусня сама себя не утилизирует.

Мы молодцы, мы хорошо держим удар и мы таки станем надгробной плитой красной империи.