Сегодня такой день, что вспомнился самый мой первый пост на тему войны.
"Ты сидишь в Донецке, летом 14-го и всё хуёво.
Работа закончилась.
Друзья уехали.
Доча в Марике, муж на войне.
Дома пиздец.
Какие-то дикого вида хмыри с автоматами блюют под Изумрудом, пока ты делаешь вид, что всё заебись, щас вот лавашик куплю и домой.
Потом заходишь на заправку за попить и встречаешь стаю одинаково одетых говнюков, с каким-то мерзким говорком, растягивающим гласные.
У тебя больно чешутся зубы и ты уходишь быстро, потому что в твою заправку, куда бегали за ещё одной, наступили ботинком.
Плюнули туда.
Ты идёшь домой, там тёплые коты и помидоры, там иллюзия вчерашности.
Когда не запирал калитку и можно было прийти без звонка.
Там ты собирал тормозок мужу и гладил юбку доче в школу. А потом бежал на работу, а вечером ныл, что всё хуёво и ты заебался так жить.
С этими юбками, тормозками и работой.
Ты ещё не знал, как звенят нервы от градов. И как даже глухая, хлопающая трескотня стрелкового вызывает неудержимое желание пригнуться. В том самом доме, который строили, чтобы жить. Просто жить.
С котами и помидорами.
С тормозками и работой.
Как пахнет страх?
Он пахнет летним зноем. И металлом.
А потом, когда ты уехал уже, сбежал, съебался. Когда всё вокруг чужое и странное.
Там люди.
Они живут своими жизнями.
Жизнями, которые не пахнут летним донбасским металлическим зноем .
Они гладят юбки, готовят тормозки. Ноют.
Хочется сказать им главное. Люди, вот это - счастье. Маленькое, мещанское, да всё-равно какое пока оно есть.
Но они не поймут.
Не поверят.
И я бы не поверила."
Сегодня такой день, что нужно молча вспомнить тех, кто остался лежать под раскалённым донбасским зноем, чтоб мы могли и дальше ныть о своей усталости от войны, ничего о ней не зная.